Когда-то давно в статье для будущих профессиональный гитаристов была следующая фраза:
Если сможешь обрадовать продюсера, добившись "оранжевого" звука (ничего смешного - от меня это однажды потребовали) - у тебя будет работа.
Причём здесь это? Ни при чём. Но у этого альбома у меня одно из самых сильных цветоощущений. Цвет назвать не могу, но где-то около сепии. Звук как будто доносится до нас сквозь века. Звук блёклый, не яркий.
И где-то в глубине этого звука живут клавиши. Их не выводят ни на первый, ни на второй план, но именно вдыхают жизнь в этот альбом, добавляют музыкальной глубины. Альбом сделал шаг за рамки "вокал|соло инструмент — подкладочные риффы — ритм-секция", использовав ещё одно измерение. Если в большинстве альбомов клавишники спят по несколько тактов на одном аккорде, то здесь партии клавиш (а иногда гитары) играют то, что с одной стороны разукрашивает другие инструменты, с другой стороны отлично звучит само по себе. И этого счастья много, очень много.
Не хитрая идея, но почему я её так редко встречаю?
