le(X)fou,
ddx1, что-то можете обнаружить в центральном абзаце
тут. Ну, и парой фраз дополню (извините за структурную мазню, мне сегодня ещё много чего писать и исправлять, ночь будет долгой).
Питер Вейланд, старик, который с детской наивностью хочет узнать всякое у предтеч человечества — это, похоже, и объяснение того, почему себя так ведут его подчинённые (ну вот кого себе может подчинить дитя, кроме родителей с синдромом гиперопеки и своих одногодок / младшую группу?), и проекция самого Скотта, который в расцвете лет и сил время от времени задавался сложными вопросами и пробовал визуализировать уныние и жуткую распидорашенность человеческих судеб в мире «Чужого» (где даже негостеприимный космос и его освоение скудным хайтеком не вызывают практически никакого ужаса у обитателей), духоту поставленного на цикл тупика мира «Бегущего по лезвию» — и прочее говно в хор. см. слова, но так и не дождавшегося в мире реальном,
наставшем, ответов, а потому слегка тронувшегося и сделавшего лихой откат к самому началу, надеясь с возвратом детской устремлённости и благого неведения сторонних последствий найти что-то в базисе. Бессмысленность, тщета, суета. Зачем это всё?
В этом смысле откат к религиозной тематике, религиозный трепет вполне логичен: догма есть — прими и довольствуйся, благо что уже формально взрослый, и может сам выбрать, что нравится. Вот только как выбрал — следуй правилам, а это уже не нравится игривой натуре внутреннего ребёнка, поэтому Скотт, несмотря на всё желание и стремление к ответам, в итоге сам себе и даёт от ворот поворот:
сметана, звонки, перипетии. Трудности перевода и неучтённые особенности речи, определяемые в том числе и иерархией персонажей-землян, Дэвида и Кормчего. Такой бунт без бунта, «не договорились» (ну, или: «слово за слово — так ёжик и получил по морде»).
Скотту уже не нужен диалог, он его попросту не ведёт: каждая из сторон хочет перекричать, переспорить, перехитрить другую (перенося на старика Вейланда — смерть), а потом все расходятся в разные стороны. Да и зачем его вести, если всё скатится к демагогии? Скотта будоражат соборные просторы, гуляющее по ним эхо и разливающийся аромат курений, ему интересен концепт божественного, чего-то невероятных размеров, непредставимого, и ему не нравится, когда другие служки удостаиваются большего внимания от проводника воли б-жьей — он это всё и рисует. Или следит за процессом рисования, становясь продюсером. А я вам напомню, что он спродюсировал «Царя Давида» и «Столпы Земли». По названиям вы уже догадались, что внутри.
Эта концепция, конечно, не особо объясняет «Советника» (разве что
внезапно плохих девчонок, которым верить никак нельзя, и дружить с ними тоже) или «Совокупность лжи», хотя в последней она может дать ключик к пониманию, нафига нам изобразили своенравного начальника ДиКаприо отцом двух детей, который шутит, что семью лучше не заводить. Какая семья? Айда барахтаться в песочнице, кидаться лягушками и прыгать в лужи!
